Мгновение Остановилось par Nicolas Bokov

Essentiels

Оно настигло меня на мосту, когда я ехал на велосипеде.
Это мост пешеходов. С обеих сторон его пересекает ряд каменных тумбочек, соединенных чугунной цепью.
Музыку я услышал еще издали. Пожилой человек играл на аккордеоне, сидя на складном стульчике спиною к реке. Я и раньше его здесь видел. Мелодия была очень знакома. Одна из тысяч знакомых мелодий, немного меланхолическая, полная грусти о чем-то ушедшем навсегда. Вязаная шапочка была на голове музыканта, у ног стояла консервная банка для милостыни.
Посередине моста замерли мужчина и женщина, держа друг друга за руки, несомненно, туристы. Мелодия их захватила врасплох: они сохраняли позу идущих, наклонившихся немного вперед. Готовых шагнуть.

На исходе моста две юные девушки, очевидно, тоже приезжие, фотографировали друг друга на фоне собора Нотр-Дам, высившегося над желтеющими липами сквера. Они громко смеялись, желая привлечь внимание публики, и в то же время смущенные этим вниманием.
Я проехал мост до конца. Развернувшись, я медленно ехал обратно. Мерцанье воды слева и справа. И чайки. И редкие белые облачка, висящие в небе. При входе на мост скопились столики, стулья, вынесенные из кафе. Послеполуденное солнце освещало посетителей, сидевших непринужденно, даже развалившись на стульях. Разговаривала негромко молодая чета. Остальные молчали.

О, что это? Странное сладкое чувство завершенности мира, нежно вошедшее в сердце. Словно я оказался дома, любящий и любимый. Легкое дуновение, словно перо, прошлось и смело пыль и иголки.
Простые сцены уличной жизни приобрели рельефность, наполнились упругим смыслом и вкусом. Успеть схватить этот смысл и запомнить.

Я медленно ехал на велосипеде, слыша невнятный говор людей, смех девушек, грустную мелодию аккордеона. Беззаботные облачка плыли над головой в ярком синем небе. И еще шелестел ветер в ветвях ивы, растущей на набережной, сильно поломанной во время памятной рождественской бури. Разломы покрасили черной краской, они почти незаметны.
Все проходит. После стольких ожесточений и боли приходит мир. Оказывается, это части притирались друг к другу, чтобы составить гармоничное целое. И простая мелодия грусти, и шелест листьев, и смех. И шуршание шин велосипедиста, бесцельно ездящего по мосту.
Мгновение начало проходить. Оно оставляло меня постепенно и бережно, словно желая смягчить боль возвращенья в обыденность, где спешка и выхлопные газы автомобилей, натянутые улыбки рекламы. Ну, ничего, не навсегда же.

По этому мосту, соединившему острова Сен-Луи и Сите, я проходил, проезжал тысячи раз. И однажды увидел мраморную дощечку на доме, ближнем к реке и мосту. Она сообщала, что здесь умер и жил Янкелевич, философ. Было выбито его изречение. Тогда я его прочитал и был счастлив. И сейчас, возвращенный и одинокий, я искал утешения. И вновь его получил:

«Тот, кто был, не может перестать быть: отныне таинственный и абсолютно непостижимый факт прожитой жизни является его пропуском в вечность».

Мне щиплет глаза. Мысль, подобная вспышке света. Как сложилась она в сознаньи философа… быть может, на этом мосту. В мгновение, может быть, боли, когда рана, полученная от людей, кричит в сердце: зачем же всё это, вся эта чепуха, которая съела мои порывы к небу и Богу? И почему они безответны? У меня нет больше сил ни жить, ни идти. И, может быть, тогда, отодвинув в сторону конспекты, системы и схемы, пришла эта мысль.