Одиночество едока плода с дерева манго

О, мякоть солнечной желтизны!

О, пряная сладость плоти!

О, нарочито купленный плод,

прилетевший из далекого Перу!

Он должен был украсить встречу,

стать прозрачным намеком,

послужить темой разговора о живописи

знаменитой картины Гогена

двух туземных женщин под деревом манго.

Взяв тебя за руку, он спросил бы,

нужна ль запятая

после «А» в знаменитой фразе названия:

«А ты ревнуешь?»

Сия фатальная запятая обнаруживает

злорадство соперницы – вместо удивленья подружки!

А нужно ли ревновать?

Есть, несомненно, различие

между поеданием манго вальяжного Гогена

и «Едоками картофеля» обезумевшего Ван Гога!

Они неразлучны, как библейские Гог и Магог,

но дело не в этом, а в том –

в каком месте пишется репортаж в окружающий мир,

откуда посылается сообщение в чуткие уши немногих людей?

А они с первого слова знают, устрашен ли ты льющейся вокруг тебя кровью

или радуешься душою при виде встающего солнца над мирной долиной,

стоит ли в твоем сердце ужас перед смеющимся своей шутке убийцей

или оно переполняется пением от взгляда возлюбленной, –

как сегодня утром в сем благословенном саду!

Он старательно вырезает этот день из своего в общем-то простого существования,

не обращая внимания на до и после,

ибо он необъясним причиной и следствием,

как цветок, расцветший если не в пустыне, то все-таки неожиданно, –

улыбка Провидения бывает такой, она слетает из заоблачных далей

и на некоторое время поселяется у тебя на устах;

люди начинают оглядываться, ища причину наступившему облегчению.

Времени на совместную дегустацию поедания манго не оказалось.

Мои рассуждения догонят тебя в дороге,

по которой ты мчишься в красном автомобиле.

Только не забывай о моем призыве к осторожности,

о том, что к твоему бытию привязаны нити

других жизней, и моей в том числе...

Так получилось: ты такой человек,

что мы живем твоею любовью

и любовью к тебе...

(« Solitude du mangeur d’un fruit de mangue ».

Chartres-Paris, VII-VIII 17).